Published in The Moscow Times
By Andrey Borodin

The issue that has loomed large over the past months has been the extent to which the European Union’s institutions are willing and allowed to intervene to support individual countries and their banks.

Although Britain is outside the euro zone, an interim report from the country’s Independent Commission on Banking described the problem of bank guarantees well. “Large banking systems can threaten the perceived creditworthiness of governments, through the presence of an implicit guarantee. The social costs of sovereign default, or even the risk of it, are very large indeed,” according to the report. “So bank guarantees, by placing the creditworthiness of the government in question, can risk costs for society that would dwarf the direct cost or value of the subsidy to the banks.”

The main problem facing the euro zone is that there are a variety of governments pursuing their own policies, but there is only one monetary authority and guarantor of the whole banking system that is trying to act in the best interests of the single currency area as a whole.Автор: Андрей Бородин
Опубликовано в The Moscow Times

Этим летом евро и банкам Еврозоны пришлось несладко.

Одним из крупных вопросов было то, в какой степени учреждения ЕС готовы и уполномочены осуществлять меры в поддержку отдельных стран и их банков.

Хотя Великобритания в Еврозону не входит, в предварительном докладе Независимой комиссии Великобритании по банковской отрасли хорошо описана проблема банковских гарантий. “Крупные банковские системы могут нести угрозу для представления о кредитоспособности правительств за счет подразумеваемой гарантии. Социальные издержки суверенного дефолта, или хотя бы риска такового, действительно очень велики. Поэтому банковские гарантии, ставя под вопрос кредитоспособность правительства, могут создавать для общества риск затрат, по сравнению с которыми прямые затраты на субсидии банкам или стоимость таких субсидий окажутся минимальными”.

Проблема, стоящая перед Еврозоной, заключается в том, что существует ряд национальных правительств, каждое из которых по-прежнему реализует свою собственную политику, но лишь один орган денежно-кредитного регулирования, т.е. один гарант всей банковской системы, пытается действовать в оптимальных интересах единой валютной зоны в целом.

This puts European politicians in the difficult position of being forced to support actions that their voters have never mandated. More accurately, it is putting the paymaster politicians of France and Germany in this difficult position. Meanwhile, some of the most beleaguered countries seem to be behaving just as they have in the past with no regard for the rules of the euro regime.

At the August Paris summit, the leaders of France and Germany announced that in the future there would be a euro-zone government with an elected president.

According to French President Nicolas Sarkozy, this new government “will be made up of heads of state and government that will meet twice a year and more often if necessary. It will elect a stable president for two and a half years.”

German Chancellor Angela Merkel and Sarkozy added that they want all euro-zone nations to enact constitutional amendments requiring balanced budgets by the summer of 2012.

Haven’t we heard this before? This was supposed to be a feature of the original euro-zone agreement, but it has been flouted dramatically and repeatedly without sanction.

The Paris summit was intended to send a signal that these two leaders recognize that if the single currency is to work it will require closer economic integration, which in turn will involve countries surrendering sovereignty.

But other lawmakers across the EU have already expressed resistance to signing off on the budget deficit-balancing rule. Finland’s finance minister questioned whether the rule would work at all and said she was “not too excited” about making changes to her country’s constitution. Austria said it was not prepared to completely relinquish its power to set policy, while French Socialists are threatening to turn it into a campaign issue.

The real issue, however, is the Germans. As Wall Street Journal columnist Howard Gold recently wrote, “Germans have balked at always having to bail out the weaker countries. They claim, not unreasonably, that they tightened their belts when they needed to and worked hard to compete with China and other emerging markets. So why should they pay for countries that didn’t?’”

Wolfgang Bosbach, chairman of the interior affairs committee of Germany’s Christian Democratic Union, said: “This is a fundamental question for our children and grandchildren, whom we’re already saddling with mountains of debt — and then we’re adding huge risks on top of that. … I’m not against helping Greece, I just doubt that ever-higher debts can actually help.”

If enough conservatives rebel and Merkel is forced to rely on opposition parties to pass the legislation, she could face pressure to dissolve parliament and call early elections.

A poll conducted by Allensbach Institute in Germany showed that an increasing number of Germans have a negative attitude toward the euro with 76 percent saying they had little or no faith in the currency, up from 71 percent in a poll two months ago.

Saving the euro at the expense of Germans, who do not want to bail out the rest of the euro zone, or Greeks and Italians, who do not want to reform their systems, will be extremely difficult to accomplish.

Чтобы добиться успеха, этому органу приходится брать на себя полномочия, которые ему никогда не давали и которые для него не предусматривались. В результате, политики оказываются в сложном положении – они вынуждены поддерживать действия, мандат на которые они никогда не получали от избирателей.

Вернее, если быть более точным, в таком трудном положении оказались политики, отвечающие за финансы Германии и Франции, в то время как некоторые из наиболее проблемных стран продолжают вести себя по-прежнему – игнорировать правила еврорежима.

Например, в обмен на покупку ЕЦБ итальянских долговых обязательств Рим согласился провести массовые сокращения и структурные реформы. Однако буквально на этой неделе Сильвио Берлускони пошел на попятную по трем ключевым аспектам чрезвычайного бюджета жесткой экономии. Он отказался от предполагаемого “налога солидарности” на богатых, снизил объем сокращений для местных органов власти, отменил изменения в пенсионной системе, которые отложили бы выход на пенсию для многих итальянцев, исключив из пенсионных расчетов годы, проведенные в высших учебных заведениях или на военной службе.  

Первоначальной предложенный пакет мер экономии уже ранее жестко критиковался за недостаточную точность и отсутствие структурных реформ. Прежде чем парламент примет, как ожидается, в сентябре теперь уже скорректированный пакет (который будет направлен в нижнюю палату на следующей неделе), весьма вероятны новые изменения.

Марио Балдассари, председатель Комиссии Сената по финансам, признал, что скорректированный пакет мер не включает затребованных ЕЦБ структурных реформ.

Джиада Джиани, старший экономист Citi, заявила в интервью “Файнэншл Таймс”, что “Очевидным негативом является то, сколько раз правительство меняло пакет мер, подавая рынку неправильные сигналы – что оно в смятении и не знает, какое решение принять”.

В середине августа, в ходе Парижского саммита руководители Франции и Германии объявили, что в будущем появится правительство Еврозоны с избираемым президентом. По словам президента Саркози, это новое правительство “будет состоять из глав государств и правительств, которые будут встречаться два раза в год или чаще, если это окажется необходимым. Оно будет выбирать стабильного президента на 2,5 года”. Канцлер Меркель и президент Саркози добавили, что они хотят, чтобы все страны Еврозоны приняли поправки к конституции, требующие сбалансирования бюджетов к лету 2012 года. Хм… где-то мы это уже, кажется, слышали. Это должно было стать одним из элементов первоначального соглашения о создании Еврозоны, но требование это неоднократно и самым демонстративным образом не выполнялось, причем безнаказанно.

Парижский саммит должен был стать сигналом, что эти два лидера понимают: для того, чтобы единая валюта работала, нужна более тесная экономическая интеграция, которая, в свою очередь, потребует, чтобы страны отказались от суверенитета. Однако другие парламентарии в ЕС уже высказались против поддержки правила бездефицитного сведения бюджета. Министр финансов Финляндии усомнилась, что это правило вообще будет работать, и сказала, что “без большого энтузиазма” смотрит на внесение поправок в конституцию страны. Австрия заявила, что не готова полностью отказаться от права устанавливать политику.

В сентябре в Германии пройдут два тура региональных выборов, в Испании выборы намечены на ноябрь, во Франции – на весну следующего года.

Французские социалисты уже возражают против планов правительства ввести в конституцию правило сбалансированного бюджета, пригрозив превратить это в вопрос для обсуждения в ходе избирательной кампании.

Однако основной вопрос – это сам немецкий народ. Недавно в разделе “Уолл-стрит Джорнал” Market Watch (“Наблюдаем за рынком”) Хауард Голд написал, что “немцы не пожелали всегда быть в роли выручающих слабые страны. Они утверждают, и не безосновательно, что затянули пояса, когда это потребовалось, и упорно трудились, чтобы конкурировать с Китаем и другими формирующимися рынками. Поэтому с какой стати они должны платить за те страны, которые этого не сделали? Это – трудный вопрос для канцлера Меркель, и, возможно, по этой причине она исключила возможность введения общих еврооблигаций или масштабных вливаний из немецкой казны в страны-должники. Если бы она попробовала любой из этих вариантов, избиратели могли бы отправить ее в отставку”.

Меркель уже сталкивается с сопротивлением даже со стороны некоторых из участников ее собственной, возглавляемой Христианскими демократами, коалиции. Они говорят, что откажутся поддерживать линию правительства во время голосования в Бундестаге по “Европейскому механизму финансовой стабильности”, назначенному на конец сентября. Вольфганг Босбах, христианский демократ и председатель парламентского комитета по внутренним делам, сказал: “Это фундаментальный вопрос для наших детей и внуков, на плечи которых мы уже взваливаем горы задолженности – и плюс к этому еще привносим огромные риски… Я не против того, чтобы помочь Греции. Я просто сомневаюсь, что вечно растущие долги могут реально помочь”.

Если взбунтуется достаточное число консерваторов, и Меркель будет вынуждена опираться на оппозиционные партии, чтобы добиться принятия закона, она может столкнуться с необходимостью роспуска парламента и проведения досрочных выборов.

31 августа информационное агентство Bloomberg процитировало Оскара Нидермайера, политолога Свободного университета в Берлине, по словам которого, события в Германии показали, что “правительства в Еврозоне больше не могут исходить из того, что они могут принимать решения, прямо влияющие на их граждан, не посоветовавшись с национальным парламентом”.

Результаты опроса старших правоцентристских членов парламента показали, что все больше немцев сомневаются в евро. 76 процентов говорят, что не доверяют или практически не доверяют этой валюте. Два месяца назад так считали 71 процент опрошенных.

В указанной выше статье в WSJ Хауард Голд делает следующий вывод: “Возможно, нужен крупный кризис, чтобы вынудить политиков сделать то, что не готова сделать общественность. Это может означать крупный пакет мер спасения, некоторые элементы дефолта, еврооблигации в той или иной форме, или даже выход некоторых стран из еврозоны. Либо – комбинацию из всех четырех элементов”.

В условиях демократии трудно вынудить политиков пойти на то, что не готова делать общественность. Будет ли евро спасено за счет избирателей – либо немцев, которые не хотят везти на своих плечах всю остальную еврозону, или за счет греков, итальянцев  и т.д., которые не желают реформировать свои системы?