Recent reports in the Russian media, in particular on the state TV channel First Channel, about the so-called problems in Bank of Moscow came as no surprise to me. We should wonder why these allegations are being repeated and why new threats are being made at this time. In my view the answer is simple: my legal team in Moscow recently has been persistently asking difficult questions about the missing funds apparently paid by VTB to the City of Moscow for the City’s 46.5% stake in Bank of Moscow. These are difficult questions for the Government to answer and rather than answer them maybe someone wants to distract the attention of the citizens of Russia from the fact that the funds have not appeared in the City’s accounts by making new unfounded allegations about the former management of Bank of Moscow.Недавние заявления в российских СМИ, в частности на государственном Первом канале, о так называемых проблемах в Банке Москвы меня не удивили. Вопрос заключается в том, почему повторяются различные обвинения и почему озвучиваются новые угрозы в мой адрес именно сейчас. Я думаю, что ответ очень простой: мои адвокаты в Москве в последнее время настойчиво задают трудные вопросы по поводу неполучения бюджетом Москвы денежных средств, судя по всему, уплаченных ВТБ за ранее принадлежавшие городу акции Банка Москвы. Это неудобные для правительства вопросы, и вместо того, чтобы давать на них ответы, возможно кто-то хочет отвлечь внимание россиян от проблемы непоступления средств в бюджет, предъявляя все новые безосновательные обвинения в адрес бывшего менеджмента Банка Москвы?Die jüngsten Berichte in den russischen Medien, insbesondere die Berichte des staatlichen Fernsehsenders First Channel über die sogenannten Probleme der Bank of Moscow, haben mich in keinster Weise überrascht. Wir sollten uns vielmehr fragen, warum diese Behauptungen so beständig wiederholt werden und warum nun neue Drohungen ausgesprochen werden. Meiner Meinung nach ist die Antwort ganz einfach: Mein Rechtsteam in Moskau hat vor kurzem unentwegt schwierige Fragen bezüglich die fehlenden Gelder gestellt, die offenbar von der VTB an die Stadt Moskau für deren Aktienbeteiligung in Höhe von 46,5 % an der Bank of Moscow gezahlt wurden. Der Regierung fällt es schwer, diese Fragen zu beantworten. Vielleicht möchte auch jemand, statt Antworten auf diese Fragen zu finden, die Aufmerksamkeit der russischen Bürger von der Tatsache ablenken, dass diese Gelder noch nicht in den Haushalt der Stadt Moskau geflossen sind, indem neue unbegründete Behauptungen über die ehemalige Leitung der Bank of Moscow aufgestellt werden.

Let’s look at the facts: almost 6 months after the state-owned VTB acquired a 46.5% stake in Bank of Moscow, previously owned by the City of Moscow Government, the funds from the sale of the City’s stake have to our knowledge not appeared in the City’s accounts and possibly are now held on the correspondent account of VTB, which is benefiting from these funds.

Because of this the City of Moscow does not have access to 103 billion roubles, paid for the sale of shares of Bank of Moscow, previously owned by the City, and it is not earning interest from these funds, which could have amounted to almost USD 100 million today.

In April 2011, my attorney, Mikhail Dolomanov, upon my request filed a claim asking the prosecutors to investigate the issue of the missing funds in the City’s budget. On 25 July, Mr. Dolomanov filed another claim asking the Prosecutor General to personally monitor the investigation related to this matter. But, despite our efforts, over the past four months, no serious investigative measures have been undertaken by the law enforcement agencies.

Isn’t it odd that nobody in the Moscow Government, Russian Government or Prosecutor’s Office is asking questions about the missing funds in the City’s budget?

Давайте посмотрим на факты: почти через 6 месяцев после того, как государственный ВТБ приобрел пакет акций Банка Москвы в размере 46,5%, ранее принадлежавший Правительству Москвы, средства от продажи этого пакета, насколько нам известно, так и не поступили в бюджет города и в настоящее время возможно находятся на корреспондентском счете ВТБ, который получает выгоду от этих средств.

Поэтому город Москва не имеет доступа к 103 млрд. рублей, уплаченным за продажу ранее принадлежавших городу акций Банка Москвы, при этом городской бюджет не зарабатывает от этих средств проценты, которые на сегодня могли бы составить почти 100 миллионов долларов США.

В апреле 2011 года по моей просьбе мой адвокат Михаил Доломанов подал в прокуратуру заявление с просьбой расследовать вопрос о непоступлении средств в бюджет города. 25 июля г-н Доломанов подал еще одно заявление, в котором попросил Генерального прокурора взять под личный контроль расследование, связанное с этим вопросом. Но, несмотря на наши усилия, в течение последних четырех месяцев никаких серьезных проверочных мероприятий правоохранительными органами не проводилось.

Разве не странно, что никто в Правительстве города Москвы, Правительстве России или Генеральной прокуратуре не задает вопросы о недостающих средствах в бюджете города?

Betrachten wir doch die Fakten: Fast sechs Monate, nachdem die Staatsbank VTB die zuvor im Besitz der Moskauer Stadtregierung befindliche Beteiligung in Höhe von 46,5 % an der Bank of Moscow erwarb, ist der für den Kauf dieser Aktien zu entrichtende Betrag unseres Wissens nach noch nicht auf den Konten der Stadt eingegangen und werden nun möglicherweise auf dem Korrespondenzkonto der VTB geparkt, die von diesen Geldern profitiert.

Dadurch hat die Stadt Moskau keinen Zugriff auf die 103 Milliarden Rubel, die ihr für den Verkauf ihrer Aktien der Bank of Moscow gezahlt wurden. Darüber hinaus erwirtschaftet sie keine Zinserträge aus diesen Geldern, die sich heute mittlerweile auf etwa 100 Millionen US-Dollar belaufen könnten.

Im April 2011 bat ich meinen Anwalt Michail Dolomanow einen Antrag mit der Bitte an die Staatsanwälte einzureichen, die Frage der im Haushalt der Stadt fehlenden Gelder zu untersuchen. Am 25. Juli reichte Dolomanow einen weiteren Antrag ein, diesmal mit der Bitte an den Generalstaatsanwalt, die Ermittlungen in dieser Angelegenheit persönlich zu überwachen. Trotz unserer Bemühungen sind in den vergangenen vier Monaten jedoch von den Strafverfolgungsbehörden keine ernsthaften Ermittlungsmaßnahmen durchgeführt worden.
Ist es nicht seltsam, dass sich niemand in der Moskauer Stadtregierung, russischen Regierung oder Staatsanwaltschaft Fragen bezüglich der im Haushalt der Stadt fehlenden Geldmittel stellt?